Я помню отца выключающим свет.
Мы все включали, где нужно,
а он ходил за нами и выключал, где можно,
и бормотал неслышно какие-то соображения
о нашей любви к порядку.
Я помню отца читающим наши письма.
Он их поворачивал под такими углами,
как будто они таили скрытые смыслы.
Они таили всегда одно и то же —
шутейные сентенции типа
"здоровье — главное!".
Здоровые,
мы нагло писали это больному,
верящему свято
в то, что здоровье —
главное.
Нам оставалось шутить не слишком долго.
Я помню отца, дающего нам образование.
Изгнанный из второго класса
церковноприходского училища
за то, что дерзил священнику,
он требовал, чтобы мы кончали
все университеты.
Не было мешка,
который бы он не поднял,
чтобы облегчить нашу ношу.
Я помню, как я приехал,
вызванный телеграммой,
а он лежал в своей куртке —
полувоенного типа —
в гробу — соснового типа, —
и когда его опускали
в могилу — обычного типа, —
темную и сырую,
я вспомнил его
выключающим свет по всему дому,
разглядывающим наши письма
и дающим нам образование.
זָכוּר לִי אֲבִי מְכַבֶּה הָאוֹרוֹת.
כֻּלָּנוּ הִדְלַקְנוּ כָּל פַעַם –
וְהוּא בְּעִקְבוֹתֵינוּ כִּבָּה לְפִי צֹרֶךְ
וְחֶרֶשׁ מִלְמֵל הִרְהוּרִים כָּלְשֶׁהֵם
עַל חִבָּתֵנוּ לְסֵדֶר.
זָכוּר לִי אֲבִי הַקּוֹרֵא אֶת מִכְתָבֵינוּ.
הוּא סוֵֹבב אוֹתָם בְּזָוִיּוֹת כָּאֵלָּה –
כְּאִלּוּ אֵיזֶה סוֹד הֵם הִסְתִּירוּ.
הִסְתִּירוּ הֵם תָּמִיד אוֹתוֹ הַמֶּסֶר,
אֲמִירוֹת מְבַדְּחוֹת בָּרוּחַ:
"הַבְּרִיאוּת – הִיא הַמַּפְתֵּחַ!"
בְּרִיאִים הָיִינוּ –
וּבְחֻצְפָּה לָחוֹלֶה כָּךְ כָּתַבְנוּ,
אֲשֶׁר הֶאֱמִין בְּכָל הַנֶּפֶש
כִּי הַבְּרִיאוּת – הַמַּפְתֵּחַ.
וְלֹא נִשְׁאַר לָנוּ הַרְבֵּה זְמַן לְהִתְבַּדֵּחַ.
זָכוּר לִי אֲבִי הַדּוֹאֵג לְהַשְׂכַּלָתֵנוּ.
הַמְּגֹרָשׁ, כִּמְדֻמָּנִי,
מִשָּׁנָה ב’ שֶׁל חֵידֶר
עַל כָּךְ שֶׁהִתְחַצֵּף לִמְּלַמֵּד –
דָּרַשׁ הוּא שֶׁנַּצְלִיחַ
בְּאוּנְיבֶרְסִיטָה.
לֹא הָיָה שַׂק
שֶׁהוּא לֹא הָיָה מֵרִים
כְּדֵי לְהַקֵּל לָנוּ בְנֵטֶל.
זָכוּר לִי אֵיך שֶׁהִגַּעְתִּי –
הֵבִיא מִבְרָק הַשָּלִיחַ,
וְהוּא שָׁכַב בִּמְעִילוֹ
(מֵהַסּוּג הַצְּבָאִי לְמֶחֱצָה)
עַל דְּפָנוֹת (מִסּוּג הָאֹרֶן).
וְּכְשֶׁאוֹתוֹ הֵנִיחוּ
בַּקֶּבֶר (מִסּוּג שֶׁל קֶבֶר)
הָרָטֹב, בְּחֹשֶךְ –
נִזְכַּרְתִּי בּוֹ
מְכַבֶּה הָאוֹר בְּכָל הַבַּיִת,
הַמִּתבּוֹנֵן בְּמִכְתָּבֵינוּ
וְהָעָמֵל לְהַשְׁכָּלָתֵנוּ.
1969–70 (?)